Как уйти от поощрений и наказаний к любви и пониманию
ГЛАВА 1
Обусловленная любовь.
Иногда мне бывает приятно подумать, что, несмотря на все ошибки, которые я совершил (и продолжу совершать) в качестве родителя, мой ребенок вырастет хорошим человеком по той простой причине, что я искренне его люблю. В конце концов, любовь все лечит. Все что нам нужно - это любовь. Любовь - это когда не нужно извиняться, что сорвался вчера утром на кухне.
Это успокоительная мысль базируется на принципе, что существует некая штука, под названием Родительская Любовь, некая субстанция, которую можно поставлять своим детям в большем или меньшем количестве (естественно, чем больше, тем лучше). А что, если это предположение окажется непростительным упрощением? Что, если есть разные способы любить ребенка, и не все они одинаково хороши? Психоаналитик Алиса Миллер однажды заметила, что, - «вполне возможно искренне и глубоко любить ребенка - но не той любовью, которая ему нужна». Если она права, то правильный вопрос - это не «любим ли мы?» - и даже не «насколько мы любим?» своих детей. Он в том, как мы их любим.
Если мы с этим соглашаемся, то достаточно быстро мы можем найти большой список видов родительской любви, а также предположений, какая лучше. Данная книга имеет своей целью рассмотреть одно такое важное отличие - а именно между любовью детей за то, как они себя ведут, и любовью детей теми, кто они есть. Первый вид любви «условен», то есть дети могут ее заслужить, ведя себя тем образом, которым мы считаем приемлемым, или соответствуя нашим стандартам. Второй вид любви - безусловен: он не зависит от того, как дети себя ведут, или насколько они успешны или талантливы или воспитаны, или что-то еще.
Я хочу защитить идею Безусловного Родительства как с точки зрения его ценности, так и с точки зрения его последствий. Ценность его заключается прежде всего в том, что дети просто- напросто не обязаны заслуживать нашего одобрения. Мы должны любить их, как говорит мой друг Дебора, «без всяких причин». Более того, считается даже не то, уверены ли мы, что любим их безусловно, а уверены ли они, что это так.
Что касается последствий, то я готов предсказать, что безусловная любовь к детям принесет положительный эффект. Это не только правильно, говоря о морали, но и разумно. Детям необходимо быть любимыми такими, какие они есть, за то, какие они есть. Тогда они способны принимать себя, на фундаментальном уровне, как хороших людей, даже если они терпят неудачу или провал. Если эта базисная потребность удовлетворена, они более свободны и способны принимать других людей, и помогать им. Безусловная любовь, говоря коротко, это то, что нужно - чтобы дети цвели.
Однако, нас, родителей, постоянно тянут в направлении постановки условий нашему одобрению. Нас к этому влекут не только убеждения, в которых растили нас самих, но и то, как, собственно, нас растили. Можно сказать, мы обусловлены быть условными, и корни этого проросли глубоко в сознании: безусловное принятие редко даже в качестве идеала. Набранное в поисковике Интернета, это сочетание чаще всего ведет на дискуссии о религии или домашних животных. Оказывается, большинству людей сложно представить любовь без обязательств.
Относительно ребенка, такие обязательства обычно лежат в сфере «хорошего поведения», или «успехов». Данная и следующие три главы исследуют вопросы поведения, особенно того, насколько большинство популярных стратегий воспитания позволяет детям чувствовать любовь и принятие только если они поступают согласно нашим указаниям. Глава 5, в свою очередь, рассмотрит, как некоторые дети приходят к выводу, что любовь их родителей базируется на их достижениях - например, в спорте или в школе.
Во второй части книги я выдвину конкретные предложения о том, как мы можем уйти от «обусловленного подхода и предложить что-то более близкое той любви, которая нужна нашим детям. Но, для начала, давайте рассмотрим более широко идею Обусловленного Воспитания: какие идеи, лежат в его основе (и отличают его от безусловного принятия), и какой эффект оно оказывает на детей на самом деле.
Два Способа Растить Детей: Основополагающие Допущения
Моя дочь, Эбигэйл, переживала трудный период в течение нескольких месяцев после того, как ей исполнилось 4 года, который, скорее всего, был связан с прибытием младшего «соперника». Она стала сопротивляться просьбам, вредничать, кричать, топать ногами. Обычные процедуры и события дня переросли в битву силы воли. В один из вечеров, я помню, она пообещала, что пойдет в ванную сразу после ужина. Обещания она не выполнила, а после мягкого напоминания, начала кричать в ответ так громко, что разбудила своего младшего брата. Когда мы попросили ее вести себя потише, она снова начала кричать.
Так вот вопрос: после того, как крики стихли, стоило ли мне и моей жене следовать обычным частям режима, то есть посидеть в обнимку и почитать вместе сказку на ночь? Традиционный подход к воспитанию отвечает на этот вопрос отрицательно: тем самым мы наградим неприемлемое поведение. Эти приятные события стоит временно отменить, сказав ей вежливо, но твердо, что таковы «последствия» ее поведения.
Такой подход звучит успокоительно знакомо для большинства из нас, и соответствует тому, что вы прочитаете в большинстве книг по воспитанию детей. Более того, должен признать, что на каком-то уровне и я бы почувствовал удовлетворение от восстановления закона, потому что я был серьезно рассержен ее непослушанием. Я бы, как родитель, проявил твердость, и дал бы ей понять, что так вести себя непозволительно.
Я бы вернул бразды правления себе.
Подход «безусловный», однако, предполагает, что от такого соблазна следует воздержаться, и что нам действительно стоит посидеть в обнимку и почитать на ночь книжку, как обычно. Однако это не означает, что нам следует просто проигнорировать случившееся. «Безусловное Родительство» - это не еще одно модное словечко, означающее позволение детям делать все, что вздумается. Очень важно (когда гроза прошла), поговорить, подумать вместе, сделать выводы - именно это мы и сделали с Эбигэйл после прочтения ее вечерней книжки. Какой бы урок мы ни хотели, чтобы она усвоила, он имеет гораздо больше шансов к усвоению, если она будет знать, что наша любовь к ней не померкла от того, как она себя вела.
Думали ли мы сознательно о них или нет, эти два стиля воспитания детей базируются на совершенно разных убеждениях о психологии, о детях, и даже о свойстве человеческой натуры. Для начала, традиционный подход очень близок к школе, называемой бихевиоризм, связанной с Ф.Б. Скиннером. Наиболее яркая характеристика этой школы, как и следует из названия, это сосредоточение внимания на поведении. С ее точки зрения в людях важно то, что можно увидеть и измерить. Мы не видим желания или страха, поэтому нам стоит сконцентрироваться на том, как люди поступают.
Более того, все поведение может начинаться и заканчиваться, закрепляться или убывать, исключительно на базе того, насколько оно «подкрепляется». Бихевиористы считают, что все, что мы делаем, базируется на некоторой награде, предлагаемой нам намеренно, или получаемой естественно. Если ребенок выражает свою любовь к родителю, или делится десертом со сверстником, то он делает это потому, что в прошлом это приводило к приятным последствиям.
Если вкратце, то внешние силы, а именно как некто был в прошлом награжден (или наказан), отвечают за то, как мы поступаем, а то, как мы поступаем - в сумме означает собственно, кто мы есть. Даже люди, никогда не читавшие книг Скиннера, похоже, приняли на веру данные предположения. Когда родители или учителя постоянно говорят о «поведении» ребенка, получается, что не имеет значение ничто, кроме того, что лежит на поверхности. Вопрос не в том, кем являются дети, или что они чувствуют или думают, или в чем нуждаются. Можно забыть о ценностях и мотивах, идея в том, чтобы изменить то, как они поступают. Это, естественно, является приглашением положиться на методики дисциплины, направленные на то, чтобы заставить детей вести себя - или перестать вести себя - каким-то образом.
Более специфический пример бихевиоризма, с которым мы встречаемся каждый день: родители, которые вынуждают детей извиниться, после того, как они совершили что-то плохое или недостойное («Скажи «прости пожалуйста»). Посмотрим, что же здесь происходит. Неужели родители считают, что, заставив ребенка произнести данную фразу, они автоматически заставят его испытать искреннее сожаление, несмотря на то, что все говорит о совершенно противоположном? Или, что еще хуже, думают ли они вообще о том, чувствует ли сожаление ребенок, потому что искреннее чувство не имеет значения, но важно, чтобы были сказаны правильные слова? Обязательные извинения учат детей в основном одному - говорить то, что они не думают - то есть, лгать.
Но это не единственный практический случай, который стоит пересмотреть. Это один из множества возможных примеров, как мышление по школе Скиннера - а именно внимание к поведению - сузило наше понимание детей и деформировало наше к ним отношение. Мы видим это в техниках, обучающих младенцев засыпать самостоятельно, или ходить на горшок. С точки зрения этих методик, почему ребенок хнычет в темноте - не так важно. Может быть ему страшно, или скучно, или одиноко, или он хочет есть, или что-то еще. Точно также, не важно, почему ребенок не хочет писать в горшок, когда родители его об этом просят. Эксперты, предлагающие пошаговые техники приучения ребенка ко сну одному, или предлагающие награждать детей стикерами, золотыми звездочками или возгласами восхищения за то, что ребенок испачкал горшок, беспокоятся не о мыслях, чувствах или намерениях, порождающих поведение, а о самом поведении. (Хотя я не вел таких подсчетов, я бы хотел пока предложить следующее правило: ценность книги о воспитании детей обратно пропорциональна количеству раз, в котором в книге встречается слово «поведение»).
Давайте вернемся к Эбигэйл. Традиционный подход предполагает, что чтение ей на ночь, или другие способы выражения нашей постоянной к ней любви, только поспособствуют тому, что она устроит очередной скандал. Она усвоит, что отказываться от ванной и будить младенца - допустимо, потому что воспримет наше выражение любви, как подкрепление того, что она только что сделала.
Безусловные Родители смотрят на эту ситуацию, да и вообще на человеческую природу совершенно иначе. Для начала, этот подход предлагает нам подумать, что причины, по которым Эбигэйл устроила скандал, лежат скорее изнутри, чем извне. Вовсе необязательно, что ее поступки можно объяснить, чисто механически, глядя на внешние факторы, такие, как позитивное подкрепление подобного поведения в прошлом. Возможно, ее охватывают страхи, названия которым она не знает, или отчаяние, выразить которое она не в состоянии.
Безусловный подход к родительской любви предполагает, что поведение - это всего лишь внешнее выражение чувств и мыслей, потребностей и намерений. Говоря еще короче - важен ребенок, который себя как-то ведет, а не то, как он себя ведет. Дети - это не животные, подлежащие дрессировке, и не компьютеры, подлежащие программированию предсказуемо реагировать на вводимую информацию. Они ведут себя каким-то, а не иным образом, вследствие множества различных причин, многие из которых сложно отделить. Но мы не можем игнорировать причины, и реагировать только на проявления, то есть, поведение. Более того, каждая из причин скорее всего требует совершенно разного подхода. Если предположить, что Эбигэйл действительно вела себя несносно, потому что беспокоилась о том, что мы так много внимания уделяем ее новорожденному брату, то мы должны разбираться именно с этим, а вовсе не запрещать ей проявлять страх каким-то способом.
Сквозь все наши усилия понять и разобраться со специфическими причинами специфического поведения, проходит основной императив: Ей необходимо знать, что мы ее любим, что бы ни случилось. Более того, ей особенно важно иметь возможность обнять нас сегодня вечером, чтобы убедиться на деле, что наша любовь к ней неизменна. Именно это поможет ей пережить трудный период.
В любом случае, какие либо наказания никогда не будут конструктивными. Скорее всего, она снова начнет плакать и скандалить. И даже если временно удастся заставить ее замолчать - или не позволить выразить что-то, что она будет чувствовать завтра, из страха, что мы от нее отвернемся, - общий эффект вряд ли будет положительным. Это именно так, потому что, во-первых, наказание совершенно не имеет отношения к тому, что происходит в ее голове, а во-вторых, то, что мы называем «преподать урок», она скорее всего воспримет как «отсутствие любви».
В общем смысле, это сделает ее более несчастной, возможно, заставит чувствовать одиночество, отсутствие поддержки, понимания. В конкретном же смысле это научит ее, что ее любят - и она достойна любви - когда она ведет себя так, как хотим мы. Те исследования, которые проводились, и которые я рассмотрю ниже, говорят о том, что любое наказание только все ухудшит.
Так как я думал об этих вещах многие годы, я пришел к выводу, что традиционный подход к воспитанию не может объясняться только бихевиоризмом. Что-то там еще такое есть. Еще раз, представьте нашу ситуацию: ребенок скандалит, явно рассержен, а когда она успокаивается, папа ложится с ней рядом, обнимает ее, и читает ей сказку. В ответ, любой традиционный родитель воскликнет: «Нет, нет, вы только закрепляете плохое поведение! Вы учите ее, что так вести себя допустимо!».
Такая интерпретация включает в себя не только предположение о том, чему дети учатся в каждой ситуации, или даже о том, как они учатся. Она включает в себя крайне грустный взгляд на детей - и, говоря шире, на всю человеческую природу. Она предполагает, что, если дать им шанс, дети начнут пользоваться нашей слабостью. Дай им палец, они откусят руку. Они извлекут самый худший из возможных уроков из неоднозначной ситуации (не урок «меня любят, несмотря ни на что», а урок «ура! скандалить и вредничать можно!»). Безусловное принятие будет интерпретировано, как позволение проявлять эгоизм, жадность, бесцеремонность, требовательность. Таким образом, по крайней мере частично, традиционный подход к воспитанию базируется на циничном убеждении, что принятие детей такими, какие они есть, позволяет им вести себя плохо, потому что, получается, такие они и есть.
В контрасте с этим, безусловный подход к родительской любви начнет с того, что у Эбигэйл не было цели причинить нам вреда. Она не злонамеренна. Она сообщает мне единственным доступным ей способом, что что-то не так. Возможно, это что-то произошло недавно, или копилось уже давно. Этот подход предполагает веру в детей, бросает вызов предположению, что они извлекут неверный урок из выражения любви, или что они будут вести себя плохо, если знают, что им ничего за это не будет.
Такая перспектива не является идеалистической или романтической, и не отрицает того, что дети, да и взрослые, зачастую совершают отвратительные поступки. Детям нужно помогать и детей нужно направлять, да, но они - не маленькие монстры, которых надо усмирять и приструнять. У них есть способность проявлять как сочувствие, так и агрессию, эгоизм и альтруизм, соревноваться и сотрудничать. В основном это зависит от того, как их воспитали, включая, помимо многого - чувствовали ли они безусловную любовь. И когда ваш ребенок утраивает истерику на пустом месте, или отказывается идти мыться, когда пообещал это сделать - чаще всего это можно объяснить его возрастом - неспособностью понять источник своего дискомфорта, или неумением выражать чувства более подходящим способом, или помнить и выполнять свои обещания. В важных моментах, выбор между традиционным и безусловным подходом - это выбор между двумя радикально противоположными взглядами на человеческую природу.
Однако есть еще один набор положений, которые нам стоит рассмотреть подробнее. В нашем обществе мы считаем, что все хорошее должно быть непременно заслуженно, а не раздаваться просто так. До такой степени, что некоторые впадают в ярость, если данный принцип нарушается. Обратите внимание, например, на враждебность, которую многие испытывают к пособиям, и людям, которые на них живут. Или на широкое распространение схем оплаты труда по достижениям. Или на учителей, которые считают все приятное, например, отдых от заданий - наградой за то, что ученик хорошо выполняет требования учителя.
В конце концов, традиционный подход к воспитанию отражает тенденцию видеть практически любой тип человеческих взаимоотношений, даже между членами семьи, как некий вид экономических транзакций. Закон рынка - спрос и предложение, баш на баш - достигли статуса универсальных и абсолютных принципов, как будто все в нашей жизни, включая то, как мы растим своих детей, аналогично покупке машины или аренде квартиры.
Один из авторов книг для родителей - бихевиорист, что не случайно, - выразил это так: «Если я хочу отвести ребенка покататься на аттракционах, или даже если я хочу просто обнять и поцеловать ее, я должен сначала удостовериться, что она это заслуживает». Прежде чем вы отмахнетесь от этого, как от взгляда одного ненормального, подумайте о том, что известный психолог, Диана Баумринд, выдвинула подобный аргумент против безусловной любви, говоря, что «закон взаимности, платы за получаемое - это закон жизни, который касается всех нас».
Даже многие авторы и психотерапевты, которые не говорят о проблеме напрямую, тем не менее склонны полагаться на некую форму экономической модели. Если читать между строк, то их советы основаны на убеждении, что когда дети не ведут себя так, как нам хочется, то они должны быть насколько-то лишены того, что им нравится. В конце концов, люди не должны получать что-то незаслуженно. Даже счастье. Даже любовь.
Сколько раз вы слышали эту фразу, произносимую эмоционально, требовательно - это «привилегия, а не право»? Иногда я фантазирую, как можно бы было провести исследование типа личности людей, которые склонны так думать. Представьте человека, который настаивает, что все, от мороженого до внимания, должно выдаваться в зависимости от того, как дети себя ведут, а не просто так. Вы можете представить себе, как выглядит такой человек? Какое у него выражение лица? Насколько он счастлив? Нравится ли ему находиться с детьми в принципе? Хотели бы вы себе такого друга?
Также, когда я слышу фразу «привилегия, а не право», я всегда думаю, а что говорящий может посчитать правом? Если что-то, что человеческим существам дано по праву? Неужели нет отношений, которые мы бы предпочли исключить из законов экономики? Это правда, что взрослые рассчитывают, что за их работу им заплатят, так же, как они понимают, что за еду и другие вещи надо заплатить. Но вопрос в том, исключаем ли мы, или при каких обстоятельствах мы исключаем из закона «баш на баш» наши отношения с близкими и друзьями. Социальные психологи заметили, что действительно есть люди, с которыми мы вступаем в отношения взаимообмена: я сделаю что-то для тебя, если ты сделаешь что-то для меня (или дашь мне что-то). Но они также добавляют, что это не так, да и мы не хотели бы, чтобы это было так, во всех наших отношениях, многие из которых основаны на любви, а не на взаимообмене. Более того, одно из исследований выявило, что люди, рассматривающие свои отношения с супругом через призму взаимообмена, которые беспокоятся, чтобы получать столько же, сколько они отдают, склонны быть менее счастливы в браке.
Когда наши дети вырастают, у них будет масса возможностей принять участие в экономических взаимодействиях, в роли покупателей или работников, в сфере, где личный интерес - это главное, а условия сделки могут быть точно просчитаны в каждом случае. Но Безусловные Родители настаивают, что семья - это убежище, оазис, где можно укрыться от таких взаимоотношений. В частности, за любовь родителя не нужно платить никак. Это в самом простом и чистом смысле подарок. Это право любого ребенка.
Если вы с этим согласны, если остальные положения Безусловного подхода находят у вас в душе отклик - а именно, что мы должны смотреть на ребенка целостно, а не только на его поведение, что не стоит предполагать за ребенком худшие намерения, и так далее - тогда стоит поставить под сомнение методики традиционного воспитания, которые базируются на прямо противоположных убеждениях. Суммировать данные практические подходы можно, назвать их техниками, применяемыми к детям, чтобы добиться послушания. В противоположность этому, подходы, предлагаемые во второй части книги, естественным образом вытекают из подхода безусловной родительской любви - это совместные с детьми усилия, которые помогут им вырасти хорошими людьми, умеющими принимать достойные решения.
Вы не замечали, что на людях ведете себя с ребенком по-другому? Больше одергиваете, больше стараетесь подогнать его поведение под "социально-приемлемое"? Нет? Я, к сожалению, замечала.
Несколько выдержек: про успешность ребенка, про страх общественного осуждения, про спешку, и еще кое-что важное про отношения. И на этом заканчиваю цитировать Коэна.
Про успешность
"...Как точно выразился психолог Эрих Фромм, «на свете мало родителей, которым бы хватило смелости и независимости беспокоиться более о счастье своего ребенка, чем о его успешности». В некоторых случаях «пресс успеха» достигает такой болезненной стадии, что настоящее ребенка бросается в жертву его будущего. Занятия, которые приносят интерес и удовольствие заменяются подготовкой в Гарвард. Такие родители все рассматривают в свете выгоды, любое решение о том, чем займутся их дети в школе, или после школы, оценивается с точки зрения пригодности для будущих целей. Они растят не детей, а живые резюме, и к моменту взросления дети уже научились записываться только в те кружки, которые впечатляют отборочные комиссии колледжей, игнорируя (а потом и теряя способность понимать), что им на самом деле сейчас было бы интересно"
Про страх осуждения
"Многие родители живут в страхе того, что окружающие – и не только друзья и близкие, а безымянный и вечно присутствующий судья по имени «люди» - скажут об их детях, и соответственно, об их способностях как родителей. Этот страх особенно ослабляет, когда соединяется с двумя другими страхами, которые я описал выше. Но даже вполне разумные родители зачастую чувствуют себя не в своей тарелке, если кто-то где-то подумает: «боже мой, что творит эта мамаша!. Вы только взгляните на этих детей!».
Подумайте, сколько из того, что мы делаем с детьми, определяется тем, что подумают о нас другие. Взрослый дает что-то малышу, и мы немедленно встреваем «Скажи «спасибо», по видимости обращаясь к младенцу, который естественно не может еще сказать «спасибо», да и скорее всего слишком мал, чтобы даже учиться на примере. На самом деле мы говорим со взрослым посредством ребенка, чтобы он видел, что МЫ знаем, что нужно отвечать вежливо, и как нужно растить детей. Как я говорил, люди в нашей культуре скорее склонны обвинять родителей в недостаточной жесткости, чем в излишней – и хвалить детей, если они «ведут себя хорошо» чаще, чем, скажем, если они проявляют любопытство.
Поэтому, если мы сложим вместе страх родителя, что его осудят, и потенциальную направленность осуждения, мы получим совершенно неудивительный факт: мы более склонны применять меры принуждения и озаботиться необходимостью контролировать наших детей, если мы находимся на людях. Как и с другими страхами, это зачастую превращается в самовыполняющееся предсказание: принуждение ребенка из страха, что люди подумают, приводит к большему количеству именно того поведения, которое мы боимся, что они увидят. "
Про спешку
"Я видел, как родители подталкивали годовалых детей ходить, критиковали их за ползание, настаивали, что теперь они сами могут идти вверх по лестнице. Я видел, как вилки вкладываются в совершенно не готовые к ним руки с комментарием «ешь как большой». Убеждение «раньше значит лучше» может прийти от страха «позже». Этот страх, в свою очередь, базируется на убеждении, что нельзя позволять, чтобы дети «застревали». Их пора прикармливать, приучать к туалету, учить ходить и говорить, обслуживать себя.
Родители беспокоятся, если дети ведут себя так, как по мнению родителям пристало вести более младшим детям. Но почему? Один мой друг смотрит шире, риторически спрашивая: «вы что, правда думаете, что она будет ползать (или носить подгузник) в средней школе? Куда торопиться?». А уж говоря о средней школе, когда вы в последний раз видели родителя подростка, подталкивающего его взрослеть быстрее – больше ходить на вечеринки без родителей, стать сексуально активным, и получить уже наконец водительские права!
Есть родители, примирившиеся с естественно медленным ходом вещей – это родители инвалидов, с отставанием в развитии. Им пришлось столкнуться с самым тяжелым страхом своей жизни, и научиться с этим жить. Но почему бы родителям нормальных детей не расслабиться и не позволить детям развиваться в собственном ритме? Одно дело, когда вы адски устали тащить четырехлетку на руках, и другое дело отказываться нести его, потому что детей в его возрасте уже не носят на руках – или еще шире, дети всегда должны делать сами то, что уже в состоянии делать.
Моя девятилетняя дочь любит смотреть телепередачи для более младших детей. Сначала я нервничал. Потом я осознал несколько важных вещей. Во-первых, она получает достаточно умственной стимуляции в течение дня, и заслуживает права расслабиться на простом развлечении (если взрослые расслабляются на глупых сериалах и дешевых детективах в мягкой обложке, почему пятиклассник не может посмотреть программу для пятилетних?). Во-вторых, когда я посмотрел кое-какие из программ с ней, я понял, что она использует свои более развитые способности, чтобы замечать непоследовательности, придумывать другие сценарии для героев, или раскрывать технические фокусы. В третьих, и самых важных, просмотр программы или прочтение книжки «ниже ее уровня» не делает ее более глупой. Проблему скорее создаст попытка подтолкнуть ее повзрослеть быстрее. Страх застрять в детстве напрямую связан со страхом, что наши дети отстанут. Это помогает объяснить феномен популярности вредных, сеющих страх книг с названиями типа «Что должен знать ваш двухдневный ребенок».
Каждый раз когда я вижу, как придирчиво родители оценивают детей в комнате на предмет, кто уже что умеет, я вспоминаю братьев и сестер, которые ревниво смотрят, не перепало ли одному больше десерта. Принудительная потребность сравнивать отражает страх, уникально культивируемый в обществе, помешанном на конкуренции, что другие дети обгонят вашего. Люди, рассматривающие детство как гонку, неизбежно создают всю палитру непродуктивного стресса для своих детей. "
"НЕ СПЕШИТЕ. Раньше я давал такой совет родителям маленьких детей в шутку. Естественно, мы не всегда в состоянии контролировать, как идет наш день, и лишнее время у нас не всегда есть. Но я стал более серьезно относиться к этому вопросу, и обращать внимание на то, что стоит сделать все возможное, и как можно чаще, чтобы избегать ситуаций, где мы вынуждены использовать принуждение. Родители становятся более контролирующими, когда время поджимает, точно так же, как и на людях. Комбинация двух этих условий – убийственна.
Когда у вас найдется спокойная минутка, присядьте (с вашим мужем или женой, если они есть), и подумайте, где можно изменить ваш режим, чтобы избежать необходимости торопить ребенка. А что, если мы будем вставать на 15 минут пораньше? А по магазинам поедем в субботу? А купаться будем в другое время? Иногда избежать спешки легче, чем мы думаем, а тем самым мы подарим детям не чувствовать, что их торопят, чтобы они могли наслаждаться детством.
Еще одна выгода: пересмотр режима дает вам редкую возможность «взять ожиданием» ребенка, который сопротивляется или отказывается, вместо применения угроз. Если он отказывается делать что-то, что по вашему мнению должно быть сделано, вы можете сказать «Прости милый, но куртку нам придется надеть. На улице холодно и идти нам далеко. Но если ты хочешь подождать минутку, ничего страшного. Скажи мне, когда будешь готов» (я ловлю себя на том, что часто использую это предложение). Если вы ослабите хватку и дадите детям немного времени, обычно они соглашаются. Помните, однако, что хотя вы и даете детям выбор времени, вы все равно применяете свою волю, и поэтому пользоваться этой техникой постоянно не стоит. В соответствие со вторым принципом этой главы, настаивать на подчинении стоит только хорошо подумав, является ли ваше требование необсуждаемым, и почему. "
Про отношения
"Говоря о высших целях, нельзя переоценить важность отношений, которые у нас складываются с детьми. Мой друг Дэнни недавно суммировал все то, чему он научился за годы отцовства: «Вовсе не всегда важно, что ты прав». Я бы сказал, что это совсем не важно, если дети сжимаются, когда вы входите в комнату.
Безусловно, крепкие и любящие отношения важны не только потому, что они полезны, они важны сами по себе. Вот почему нам стоит задаваться вопросом, стоит ли ставить под угрозу такие отношения, чтобы добиться, чтобы ребенок не просыпался по ночам, или начал ходить на горшок, или ел более аккуратно за столом. Будут времена, когда нам придется настоять на своем, и дети будут на нас сердиться. Но прежде чем мы займемся жестким вмешательством, прежде чем сделаем ребенка несчастным, и, безусловно, прежде чем мы сделаем что-то, что может быть расценено, как условие для нашей любви, мы должны быть уверены, что это стоит подпорченных отношений."
"Самый больной вопрос, конечно же, это как нам продолжать доносить безусловную любовь даже тогда, когда дети продолжают вести себя неподобающе, и мы считаем, что намеренно (ведь мы им сто раз говорили!). Принято считать, что они «тестируют границы». Это очень популярная фраза в мире дисциплины, и обычно используется для того, чтобы оправдать установку еще более жестких границ, а иногда – для наказания. Но я подозреваю, что плохим поведением дети тестируют нечто совершенно иное – а именно, безусловность нашей любви. Может быть, они ведут себя неприемлемо, чтобы посмотреть, перестанем ли мы их принимать. Ответом должен быть упрямый отказ заглатывать наживку. Мы должны успокоить их: «Что бы ты ни делал, как бы я не сердился, я никогда, никогда, никогда не перестану любить тебя». Сказать это столькими словами нелишне, но говорить прежде всего должны дела. Безусловные родители постоянно, и особенно в период конфликта, доносят до ребенка, насколько он важен и значим для них. Когда ребенок ведет себя не слишком хорошо, такие родители могут сказать, что это поведение – временно и не в стиле ребенка, оно не отражает того ребенка, которого они знают и любят (обратите внимание, что напоминание говорить о безусловности нашей любви сильно отличается от более привычных советов заменить замечания похвалами. Позитивные оценки не отменяют негативных оценок, потому что проблема в самих оценках).
Эти рекомендации – как и вся идея безусловного принятия – касается и образования тоже. Мэрилин Уотсон, психолог в области образования, учит учителей, как превратить школьный класс в интересующееся и чувствующее сообщество, и подчеркивает, насколько ученикам важно, что их понимают и им доверяют. Учитель вполне может объяснить, что какие-то действия неприемлемы, продолжая «заверять, на самом глубоком уровне, что он по-прежнему любит и беспокоиться о них, и не будет их наказывать или бросать, даже если они сделают что-то плохое».
«Если мы хотим, чтобы наши ученики знали, что они нам не безразличны», суммирует она, «мы должны выражать свою любовь, не требуя, чтобы взамен они вели себя каким-то образом или показывали какие-то результаты. Дело не в том, что мы не требуем вести себя подобающе – мы требуем. Но наша любовь и беспокойство от этого не зависят». Уотсон замечает, что такую позицию легче поддерживать, даже с агрессивными и жестокими детьми, помня о том, ПОЧЕМУ они ведут себя так. Суть в том, чтобы учитель думал, в чем нуждаются эти дети (эмоционально), и чего недополучают."
"В то время как вполне возможно избаловать детей изобилием вещей, невозможно избаловать их безусловной любовью. Как сказал один из авторов, проблема избалованных детей в том, что они «получают слишком много того, что хотят, и слишком мало того, в чем нуждаются». Поэтому давайте им любовь (в которой они нуждаются), без ограничений, условий и сомнений. Дарите им столько внимания, сколько можете, вне зависимости от настроения или обстоятельств. Пусть они знают, что вы счастливы быть с ними, что они вам важны, что бы ни случилось. Этот основной посыл, как я уже заметил, сильно отличается от похвалы, которая выдается по мерке в зависимости от того, что делает ребенок.
Это не значит, что чувства, которые вызывает ребенок, должны всегда оставаться одинаковыми и недвижимыми. Разве такое возможно? Дети радуют нас, удивляют нас, приводят нас в ярость. Они вызывают у нас слезы, потому что они такие очаровательные и ранимые, а потом внезапно взрослые. Они также заставляют нас плакать от бессилия или бешенства. Мы даже можем испытывать две противоположные эмоции в одно и то же время. И все, что мы испытываем, просочиться в наши лица и в наш голос. Мы не всегда будем довольны, и они будут это знать. Вот почему для нас так важно стараться донести всеми возможными способами, что наши изначальные любовь и принятие их – это данность, крепкий корень всего, что бы мы не чувствовали, или они ни делали в данный момент."
Дети очень часто ведут себя, мягко говоря, неприемлемо. Мы начинаем раздражаться, кричать, иногда просто не знаем что делать, чтобы повлиять на поведение малыша. Что же делать нам, родителям, чтобы улучшить поведение наших деток?
Главное, следует помнить, что ребенку нужна наша любовь. И большинство поступков малыша адресованы нам, родителям. Малыш во всем ищет любви. Так что в любой ситуации наш ребенок должен чувствовать себя любимым и нужным, не забывайте об этом.
Итак, несколько советов от Элфи Коэна, специалиста в области социальной и детской психологии.
- Ограничьте количество замечаний. Прикусите язык и проглотите большую часть возражений. Хотя бы потому, что частая негативная реакция непродуктивна. Если дети почувствуют, что нам сложно угодить, они перестанут пытаться. Выбирать более тщательно, против чего мы возражаем и что запрещаем, делает наше «нет» гораздо более весомым для тех случаев, когда мы должны его сказать. Но главное то, что переизбыток критики и замечаний заставит ребенка чувствовать себя никчемным.
- Ограничьте поле каждого замечания. Говорите о том, что неправильно в конкретном действии («Твой голос был очень недобрым, когда ты говорил с сестрой»), а не распространяйте это на всего ребенка («Ты ужасно грубо разговариваешь с людьми»).
- Ограничьте силу каждого замечания. Вопрос даже не в том, сколько раз вы реагируете негативно, а в том, насколько вы негативны каждый раз. Будьте спокойны и мягки, насколько это возможно, но убедитесь, что вас поняли. Эмоции меняют многое, эффект того, что мы говорим, приумножается властью, которую имеет родитель. Даже когда кажется, что дети нас не слушают, они впитывают большую часть нашей негативной реакции - и более глубоко ее переживают, чем нам кажется. Более того, мы можем добиться большего, когда не повышаем голос и не грубим. Подумайте не только о том, что вы говорите, но и о языке жестов и тела, о выражении лица, тоне голоса. Все это может донести до ребенка гораздо больше нелюбви, чем вам хочется.
- Ищите альтернативы критике. Имеет смысл не только “подкрутить звук пониже”, говоря фигурально, но и “переключиться на другую станцию”. Когда дети ведут себя бездумно, агрессивно, вредничают, поищите в этом возможность научиться. Вместо «Да что с тобой такое? Я тебе что, не говорила, что так нельзя делать?», или «Ты меня разочаровываешь, когда так поступаешь», - постарайтесь помочь ребенку понять последствия его действий, как это обижает других людей, как это осложняет им жизнь. Прямые негативные оценки могут не быть необходимыми, если мы просто констатируем то, что видим («Джереми выглядел грустным, когда ты ему это сказал»), и задаем вопросы («В следующий раз, когда ты будешь рассержен, что бы ты мог сделать вместо того, чтобы толкаться?»). Это не гарантирует успеха, но это существенно повышает шансы, что у ребенка разовьется потребность поступать более разумно. И эти шансы еще вырастут, если вы пригласите его подумать вместе, как можно исправить, улучшить, починить, дать что-то взамен, убрать или извиниться, в зависимости от ситуации. Это может звучать само собой разумеющимся, но иногда мы забываем, что когда дети поступают плохо, наша цель - не заставить их чувствовать себя плохо, и не заклеймить какое-то поведение навсегда. Напротив, мы хотим повлиять на то, как они думают и чувствуют, помочь им стать людьми, которые НЕ ЗАХОТЯТ вести себя жестоко. И, конечно, вторая наша цель - избежать травмы в отношениях с ними.
- Любите ребенка безусловно. Помните, что ваша любовь есть и будет, ее не надо добиваться, ее нельзя заслужить - вы любите малыша всегда и безоговорочно! Нелегко прекратить делать вещи, которые неумышленно, и зачастую скрыто, доносят до детей идею, что нашу любовь они должны заслужить. Не стоит рассматривать отношения с ребенком, как противостояние, и посему стремитесь избежать столкновений, а не выиграть их. Использование наказаний делает это стремление менее достижимым. Никогда не наказывайте ребенка лишением внимания и любви. Помните, что вы любите его даже тогда, когда он бьется головой в истерике посреди магазина.
По мотивам книги Э. Коэн “Безусловные родители. Как уйти от поощрений и наказаний к любви и пониманию”
вот кое-что из книги
.....
Далее Хоффман сделал еще более удивительное предположение: «В некоторых ситуациях, лишение любви может быть даже хуже чем другие, казалось бы, более жесткие, наказания. «Хотя это не несет немедленного физического или материального вреда для ребенка», писал он, лишение любви «может быть эмоционально более разрушительно, чем применение силы, так как несет в себе самую страшную угрозу - лишиться родителя, или быть брошенным». Более того, «хотя родитель знает, что это временно, маленькие дети могут этого не понимать, так как всецело зависят от родителя, и кроме того, не имеют опыта или понимания концепции времени, чтобы увидеть временность родительского отношения».
Даже дети, которые, в конце концов понимают, что мама или папа рано или поздно снова начнут с ними разговаривать (или им разрешат выйти из комнаты), могут не восстановиться до конца от отголосков этого наказания. Методы лишения любви могут принести успех, делая поведение ребенка более приемлемым для взрослого, но механизм, который приводит к этому успеху - это «страх возможной потери родительской любви», говорит Хоффман. Это остановило даже тех исследователей, которые обнаружили, что лишение любви может принести временное подчинение. Более того, другая группа исследователей нашла, что данный дисциплинарный метод склонен «оставлять ребенка в состояние эмоционального расстройства на гораздо более долгие периоды», чем шлепки.
Исследований воспитательного метода лишением любви не так много, но те, что есть, показывают одинаково пугающие результаты. Дети, подвергающиеся ему, имеют более низкую самооценку. Они демонстрируют худшее эмоциональное здоровье, и больше склонны к правонарушениям. Если мы рассмотрим более широкую категорию «психологического контроля» со стороны родителей (лишение любви в которой является определяющей характеристикой таких методов), более старшие дети, подвергающиеся таким методам, более склонны к депрессии.
Нет никаких сомнений: родитель обладает огромной властью «манипулировать детьми с помощью их потребности в родительской любви и одобрении, и страха потери родительской эмоциональной поддержки». Однако это нельзя сравнить, скажем, со страхом темноты, из которого большинство людей вырастают. Напротив, это тот тип страха, который так же долог, как и разрушителен. Ничто на свете так не важно для нас в детском возрасте, как то, что чувствуют к нам родители. Неуверенность в этом, страх того, что нас бросят могут оставлять шрамы на всю жизнь, даже когда мы становимся взрослыми.
Тем самым наиболее логичным оказывается, что самым ярким последствием наказания лишением любви является страх. Даже уже повзрослев, молодые люди, к которым в детстве применяли такие методы, оказываются гораздо более запуганными, нервными, нерешительными. Они могут бояться проявлять гнев. Они демонстрируют огромный страх поражения. И их взрослые взаимоотношения могут быть деформированы попыткой избежать близкой привязанности - возможно, потому что они живут в страхе снова и снова быть брошенными. (Испытав лишение любви в детстве, эти взрослые могут «решить для себя, что условиям сделки невозможно соответствовать. То есть, раз они никогда не могли заслужить полного одобрения и поддержки со стороны родителей, которые им были так нужны, поэтому они теперь пытаются построить свои жизни так, чтобы не зависеть от эмоциональной помощи и заботы других».)
Я не хочу сказать, что вы разрушили жизнь своему ребенку тем, что отправили ее в свою комнату однажды в 4 летнем возрасте. Однако список последствий я не придумал в за завтраком сегодняшним утром. Это не вопрос праздной болтовни или даже рассказов психотерапевтов. Официальные и контролируемые исследования связали все эти страхи напрямую с ранним использованием родителями воспитательных методов лишения любви. Книги для родителей почти никогда не упоминают об этих данных, но общий эффект нельзя не принимать всерьез.
Кстати, есть еще одно открытие, о котором стоит упомянуть: влияние на моральное развитие ребенка. Хоффман провел исследование учеников 7 класса, и обнаружил, что лишение любви как воспитательный метод имеет прямую связь с более низким уровнем морали. При решении как вести себя по отношению к другим людям, эти дети не принимали в расчет особые обстоятельства, или потребности другого человека. Напротив, научившись поступать, как им скажут, из страха потерять любовь родителя, они склонны просто применять правила в негибкой, жесткой манере. Если мы серьезно хотим помочь нашим детям вырасти сочувствующими, психологически здоровыми людьми, мы должны понять, насколько тяжело это сделать на диете из отказа в любви -или, как мы увидим далее, на любой форме наказаний.
Размер: px
Начинать показ со страницы:
Транскрипт
1 Элфи Коэн Безусловные Родители Как уйти от поощрений и наказаний к любви и пониманию переведено и выложено тут: ГЛАВА 1 Обусловленная любовь. Иногда мне бывает приятно подумать, что, несмотря на все ошибки, которые я совершил (и продолжу совершать) в качестве родителя, мой ребенок вырастет хорошим человеком по той простой причине, что я искренне его люблю. В конце концов, любовь все лечит. Все что нам нужно это любовь. Любовь это когда не нужно извиняться, что сорвался вчера утром на кухне. Это успокоительная мысль базируется на принципе, что существует некая штука, под названием Родительская Любовь, некая субстанция, которую можно поставлять своим детям в большем или меньшем количестве (естественно, чем больше, тем лучше). А что, если это предположение окажется непростительным упрощением? Что, если есть разные способы любить ребенка, и не все они одинаково хороши? Психоаналитик Алиса Миллер однажды заметила, что, - «вполне возможно искренне и глубоко любить ребенка но не той любовью, которая ему нужна». Если она права, то правильный вопрос это не «любим ли мы?» и даже не «насколько мы любим?» своих детей. Он в том, как мы их любим. Если мы с этим соглашаемся, то достаточно быстро мы можем найти большой список видов родительской любви, а также предположений, какая лучше. Данная книга имеет своей целью рассмотреть одно такое важное отличие а именно между любовью детей за то, как они себя ведут, и любовью детей теми, кто они есть. Первый вид любви «условен», то есть дети могут ее заслужить, ведя себя тем образом, которым мы считаем приемлемым, или соответствуя нашим стандартам. Второй вид любви безусловен: он не зависит от того, как дети себя ведут, или насколько они успешны или талантливы или воспитаны, или что-то еще. Я хочу защитить идею Безусловного Родительства как с точки зрения его ценности, так и с точки зрения его последствий. Ценность его заключается прежде всего в том, что дети простонапросто не обязаны заслуживать нашего одобрения. Мы должны любить их, как говорит мой друг Дебора, «без всяких причин». Более того, считается даже не то, уверены ли мы, что любим их безусловно, а уверены ли они, что это так. Что касается последствий, то я готов предсказать, что безусловная любовь к детям принесет положительный эффект. Это не только правильно, говоря о морали, но и разумно. Детям
2 необходимо быть любимыми такими, какие они есть, за то, какие они есть. Тогда они способны принимать себя, на фундаментальном уровне, как хороших людей, даже если они терпят неудачу или провал. Если эта базисная потребность удовлетворена, они более свободны и способны принимать других людей, и помогать им. Безусловная любовь, говоря коротко, это то, что нужно чтобы дети цвели. Однако, нас, родителей, постоянно тянут в направлении постановки условий нашему одобрению. Нас к этому влекут не только убеждения, в которых растили нас самих, но и то, как, собственно, нас растили. Можно сказать, мы обусловлены быть условными, и корни этого проросли глубоко в сознании: безусловное принятие редко даже в качестве идеала. Набранное в поисковике Интернета, это сочетание чаще всего ведет на дискуссии о религии или домашних животных. Оказывается, большинству людей сложно представить любовь без обязательств. Относительно ребенка, такие обязательства обычно лежат в сфере «хорошего поведения», или «успехов». Данная и следующие три главы исследуют вопросы поведения, особенно того, насколько большинство популярных стратегий воспитания позволяет детям чувствовать любовь и принятие только если они поступают согласно нашим указаниям. Глава 5, в свою очередь, рассмотрит, как некоторые дети приходят к выводу, что любовь их родителей базируется на их достижениях - например, в спорте или в школе. Во второй части книги я выдвину конкретные предложения о том, как мы можем уйти от «обусловленного подхода и предложить чтото более близкое той любви, которая нужна нашим детям. Но, для начала, давайте рассмотрим более широко идею Обусловленного Воспитания: какие идеи, лежат в его основе (и отличают его от безусловного принятия), и какой эффект оно оказывает на детей на самом деле. Два Способа Растить Детей: Основополагающие Допущения Моя дочь, Эбигэйл, переживала трудный период в течение нескольких месяцев после того, как ей исполнилось 4 года, который, скорее всего, был связан с прибытием младшего «соперника». Она стала сопротивляться просьбам, вредничать, кричать, топать ногами. Обычные процедуры и события дня переросли в битву силы воли. В один из вечеров, я помню, она пообещала, что пойдет в ванную сразу после ужина. Обещания она не выполнила, а после мягкого напоминания, начала кричать в ответ так громко, что разбудила своего младшего брата. Когда мы попросили ее вести себя потише, она снова начала кричать. Так вот вопрос: после того, как крики стихли, стоило ли мне и моей жене следовать обычным частям режима, то есть посидеть в
3 обнимку и почитать вместе сказку на ночь? Традиционный подход к воспитанию отвечает на этот вопрос отрицательно: тем самым мы наградим неприемлемое поведение. Эти приятные события стоит временно отменить, сказав ей вежливо, но твердо, что таковы «последствия» ее поведения. Такой подход звучит успокоительно знакомо для большинства из нас, и соответствует тому, что вы прочитаете в большинстве книг по воспитанию детей. Более того, должен признать, что на какомто уровне и я бы почувствовал удовлетворение от восстановления закона, потому что я был серьезно рассержен ее непослушанием. Я бы, как родитель, проявил твердость, и дал бы ей понять, что так вести себя непозволительно. Я бы вернул бразды правления себе. Подход «безусловный», однако, предполагает, что от такого соблазна следует воздержаться, и что нам действительно стоит посидеть в обнимку и почитать на ночь книжку, как обычно. Однако это не означает, что нам следует просто проигнорировать случившееся. «Безусловное Родительство» - это не еще одно модное словечко, означающее позволение детям делать все, что вздумается. Очень важно (когда гроза прошла), поговорить, подумать вместе, сделать выводы именно это мы и сделали с Эбигэйл после прочтения ее вечерней книжки. Какой бы урок мы ни хотели, чтобы она усвоила, он имеет гораздо больше шансов к усвоению, если она будет знать, что наша любовь к ней не померкла от того, как она себя вела. Думали ли мы сознательно о них или нет, эти два стиля воспитания детей базируются на совершенно разных убеждениях о психологии, о детях, и даже о свойстве человеческой натуры. Для начала, традиционный подход очень близок к школе, называемой бихевиоризм, связанной с Ф.Б. Скиннером. Наиболее яркая характеристика этой школы, как и следует из названия, это сосредоточение внимания на поведении. С ее точки зрения в людях важно то, что можно увидеть и измерить. Мы не видим желания или страха, поэтому нам стоит сконцентрироваться на том, как люди поступают. Более того, все поведение может начинаться и заканчиваться, закрепляться или убывать, исключительно на базе того, насколько оно «подкрепляется». Бихевиористы считают, что все, что мы делаем, базируется на некоторой награде, предлагаемой нам намеренно, или получаемой естественно. Если ребенок выражает свою любовь к родителю, или делится десертом со сверстником, то он делает это потому, что в прошлом это приводило к приятным последствиям. Если вкратце, то внешние силы, а именно как некто был в прошлом награжден (или наказан), отвечают за то, как мы поступаем, а то, как мы поступаем - в сумме означает собственно, кто мы есть. Даже люди, никогда не читавшие книг Скиннера, похоже, приняли на
4 веру данные предположения. Когда родители или учителя постоянно говорят о «поведении» ребенка, получается, что не имеет значение ничто, кроме того, что лежит на поверхности. Вопрос не в том, кем являются дети, или что они чувствуют или думают, или в чем нуждаются. Можно забыть о ценностях и мотивах, идея в том, чтобы изменить то, как они поступают. Это, естественно, является приглашением положиться на методики дисциплины, направленные на то, чтобы заставить детей вести себя или перестать вести себя каким-то образом. Более специфический пример бихевиоризма, с которым мы встречаемся каждый день: родители, которые вынуждают детей извиниться, после того, как они совершили что-то плохое или недостойное («Скажи «прости пожалуйста»). Посмотрим, что же здесь происходит. Неужели родители считают, что, заставив ребенка произнести данную фразу, они автоматически заставят его испытать искреннее сожаление, несмотря на то, что все говорит о совершенно противоположном? Или, что еще хуже, думают ли они вообще о том, чувствует ли сожаление ребенок, потому что искреннее чувство не имеет значения, но важно, чтобы были сказаны правильные слова? Обязательные извинения учат детей в основном одному говорить то, что они не думают то есть, лгать. Но это не единственный практический случай, который стоит пересмотреть. Это один из множества возможных примеров, как мышление по школе Скиннера а именно внимание к поведению сузило наше понимание детей и деформировало наше к ним отношение. Мы видим это в техниках, обучающих младенцев засыпать самостоятельно, или ходить на горшок. С точки зрения этих методик, почему ребенок хнычет в темноте не так важно. Может быть ему страшно, или скучно, или одиноко, или он хочет есть, или что-то еще. Точно также, не важно, почему ребенок не хочет писать в горшок, когда родители его об этом просят. Эксперты, предлагающие пошаговые техники приучения ребенка ко сну одному, или предлагающие награждать детей стикерами, золотыми звездочками или возгласами восхищения за то, что ребенок испачкал горшок, беспокоятся не о мыслях, чувствах или намерениях, порождающих поведение, а о самом поведении. (Хотя я не вел таких подсчетов, я бы хотел пока предложить следующее правило: ценность книги о воспитании детей обратно пропорциональна количеству раз, в котором в книге встречается слово «поведение»). Давайте вернемся к Эбигэйл. Традиционный подход предполагает, что чтение ей на ночь, или другие способы выражения нашей постоянной к ней любви, только поспособствуют тому, что она устроит очередной скандал. Она усвоит, что отказываться от ванной и будить младенца допустимо, потому что воспримет наше выражение любви, как подкрепление того, что она только что
5 сделала. Безусловные Родители смотрят на эту ситуацию, да и вообще на человеческую природу совершенно иначе. Для начала, этот подход предлагает нам подумать, что причины, по которым Эбигэйл устроила скандал, лежат скорее изнутри, чем извне. Вовсе необязательно, что ее поступки можно объяснить, чисто механически, глядя на внешние факторы, такие, как позитивное подкрепление подобного поведения в прошлом. Возможно, ее охватывают страхи, названия которым она не знает, или отчаяние, выразить которое она не в состоянии. Безусловный подход к родительской любви предполагает, что поведение это всего лишь внешнее выражение чувств и мыслей, потребностей и намерений. Говоря еще короче важен ребенок, который себя как-то ведет, а не то, как он себя ведет. Дети это не животные, подлежащие дрессировке, и не компьютеры, подлежащие программированию предсказуемо реагировать на вводимую информацию. Они ведут себя каким-то, а не иным образом, вследствие множества различных причин, многие из которых сложно отделить. Но мы не можем игнорировать причины, и реагировать только на проявления, то есть, поведение. Более того, каждая из причин скорее всего требует совершенно разного подхода. Если предположить, что Эбигэйл действительно вела себя несносно, потому что беспокоилась о том, что мы так много внимания уделяем ее новорожденному брату, то мы должны разбираться именно с этим, а вовсе не запрещать ей проявлять страх каким-то способом. Сквозь все наши усилия понять и разобраться со специфическими причинами специфического поведения, проходит основной императив: Ей необходимо знать, что мы ее любим, что бы ни случилось. Более того, ей особенно важно иметь возможность обнять нас сегодня вечером, чтобы убедиться на деле, что наша любовь к ней неизменна. Именно это поможет ей пережить трудный период. В любом случае, какие либо наказания никогда не будут конструктивными. Скорее всего, она снова начнет плакать и скандалить. И даже если временно удастся заставить ее замолчать или не позволить выразить что-то, что она будет чувствовать завтра, из страха, что мы от нее отвернемся, - общий эффект вряд ли будет положительным. Это именно так, потому что, во-первых, наказание совершенно не имеет отношения к тому, что происходит в ее голове, а во-вторых, то, что мы называем «преподать урок», она скорее всего воспримет как «отсутствие любви». В общем смысле, это сделает ее более несчастной, возможно, заставит чувствовать одиночество, отсутствие поддержки, понимания. В конкретном же смысле это научит ее, что ее любят и она достойна любви когда она ведет себя так, как хотим мы. Те исследования, которые проводились, и которые я рассмотрю ниже, говорят о том, что любое наказание только все ухудшит.
6 Так как я думал об этих вещах многие годы, я пришел к выводу, что традиционный подход к воспитанию не может объясняться только бихевиоризмом. Что-то там еще такое есть. Еще раз, представьте нашу ситуацию: ребенок скандалит, явно рассержен, а когда она успокаивается, папа ложится с ней рядом, обнимает ее, и читает ей сказку. В ответ, любой традиционный родитель воскликнет: «Нет, нет, вы только закрепляете плохое поведение! Вы учите ее, что так вести себя допустимо!». Такая интерпретация включает в себя не только предположение о том, чему дети учатся в каждой ситуации, или даже о том, как они учатся. Она включает в себя крайне грустный взгляд на детей и, говоря шире, на всю человеческую природу. Она предполагает, что, если дать им шанс, дети начнут пользоваться нашей слабостью. Дай им палец, они откусят руку. Они извлекут самый худший из возможных уроков из неоднозначной ситуации (не урок «меня любят, несмотря ни на что», а урок «ура! скандалить и вредничать можно!»). Безусловное принятие будет интерпретировано, как позволение проявлять эгоизм, жадность, бесцеремонность, требовательность. Таким образом, по крайней мере частично, традиционный подход к воспитанию базируется на циничном убеждении, что принятие детей такими, какие они есть, позволяет им вести себя плохо, потому что, получается, такие они и есть. В контрасте с этим, безусловный подход к родительской любви начнет с того, что у Эбигэйл не было цели причинить нам вреда. Она не злонамеренна. Она сообщает мне единственным доступным ей способом, что что-то не так. Возможно, это что-то произошло недавно, или копилось уже давно. Этот подход предполагает веру в детей, бросает вызов предположению, что они извлекут неверный урок из выражения любви, или что они будут вести себя плохо, если знают, что им ничего за это не будет. Такая перспектива не является идеалистической или романтической, и не отрицает того, что дети, да и взрослые, зачастую совершают отвратительные поступки. Детям нужно помогать и детей нужно направлять, да, но они не маленькие монстры, которых надо усмирять и приструнять. У них есть способность проявлять как сочувствие, так и агрессию, эгоизм и альтруизм, соревноваться и сотрудничать. В основном это зависит от того, как их воспитали, включая, помимо многого чувствовали ли они безусловную любовь. И когда ваш ребенок утраивает истерику на пустом месте, или отказывается идти мыться, когда пообещал это сделать чаще всего это можно объяснить его возрастом неспособностью понять источник своего дискомфорта, или неумением выражать чувства более подходящим способом, или помнить и выполнять свои обещания. В важных моментах, выбор между традиционным и безусловным подходом это выбор между двумя радикально противоположными взглядами на человеческую природу.
7 Однако есть еще один набор положений, которые нам стоит рассмотреть подробнее. В нашем обществе мы считаем, что все хорошее должно быть непременно заслуженно, а не раздаваться просто так. До такой степени, что некоторые впадают в ярость, если данный принцип нарушается. Обратите внимание, например, на враждебность, которую многие испытывают к пособиям, и людям, которые на них живут. Или на широкое распространение схем оплаты труда по достижениям. Или на учителей, которые считают все приятное, например, отдых от заданий наградой за то, что ученик хорошо выполняет требования учителя. В конце концов, традиционный подход к воспитанию отражает тенденцию видеть практически любой тип человеческих взаимоотношений, даже между членами семьи, как некий вид экономических транзакций. Закон рынка спрос и предложение, баш на баш достигли статуса универсальных и абсолютных принципов, как будто все в нашей жизни, включая то, как мы растим своих детей, аналогично покупке машины или аренде квартиры. Один из авторов книг для родителей бихевиорист, что не случайно, - выразил это так: «Если я хочу отвести ребенка покататься на аттракционах, или даже если я хочу просто обнять и поцеловать ее, я должен сначала удостовериться, что она это заслуживает». Прежде чем вы отмахнетесь от этого, как от взгляда одного ненормального, подумайте о том, что известный психолог, Диана Баумринд, выдвинула подобный аргумент против безусловной любви, говоря, что «закон взаимности, платы за получаемое это закон жизни, который касается всех нас». Даже многие авторы и психотерапевты, которые не говорят о проблеме напрямую, тем не менее склонны полагаться на некую форму экономической модели. Если читать между строк, то их советы основаны на убеждении, что когда дети не ведут себя так, как нам хочется, то они должны быть насколько-то лишены того, что им нравится. В конце концов, люди не должны получать что-то незаслуженно. Даже счастье. Даже любовь. Сколько раз вы слышали эту фразу, произносимую эмоционально, требовательно это «привилегия, а не право»? Иногда я фантазирую, как можно бы было провести исследование типа личности людей, которые склонны так думать. Представьте человека, который настаивает, что все, от мороженого до внимания, должно выдаваться в зависимости от того, как дети себя ведут, а не просто так. Вы можете представить себе, как выглядит такой человек? Какое у него выражение лица? Насколько он счастлив? Нравится ли ему находиться с детьми в принципе? Хотели бы вы себе такого друга? Также, когда я слышу фразу «привилегия, а не право», я всегда думаю, а что говорящий может посчитать правом? Если что-то, что человеческим существам дано по праву? Неужели нет отношений, которые мы бы предпочли исключить из законов экономики?
8 Это правда, что взрослые рассчитывают, что за их работу им заплатят, так же, как они понимают, что за еду и другие вещи надо заплатить. Но вопрос в том, исключаем ли мы, или при каких обстоятельствах мы исключаем из закона «баш на баш» наши отношения с близкими и друзьями. Социальные психологи заметили, что действительно есть люди, с которыми мы вступаем в отношения взаимообмена: я сделаю что-то для тебя, если ты сделаешь чтото для меня (или дашь мне что-то). Но они также добавляют, что это не так, да и мы не хотели бы, чтобы это было так, во всех наших отношениях, многие из которых основаны на любви, а не на взаимообмене. Более того, одно из исследований выявило, что люди, рассматривающие свои отношения с супругом через призму взаимообмена, которые беспокоятся, чтобы получать столько же, сколько они отдают, склонны быть менее счастливы в браке. Когда наши дети вырастают, у них будет масса возможностей принять участие в экономических взаимодействиях, в роли покупателей или работников, в сфере, где личный интерес это главное, а условия сделки могут быть точно просчитаны в каждом случае. Но Безусловные Родители настаивают, что семья это убежище, оазис, где можно укрыться от таких взаимоотношений. В частности, за любовь родителя не нужно платить никак. Это в самом простом и чистом смысле подарок. Это право любого ребенка. Если вы с этим согласны, если остальные положения Безусловного подхода находят у вас в душе отклик а именно, что мы должны смотреть на ребенка целостно, а не только на его поведение, что не стоит предполагать за ребенком худшие намерения, и так далее тогда стоит поставить под сомнение методики традиционного воспитания, которые базируются на прямо противоположных убеждениях. Суммировать данные практические подходы можно, назвать их техниками, применяемыми к детям, чтобы добиться послушания. В противоположность этому, подходы, предлагаемые во второй части книги, естественным образом вытекают из подхода безусловной родительской любви это совместные с детьми усилия, которые помогут им вырасти хорошими людьми, умеющими принимать достойные решения. Эффекты Традиционного Воспитания Точно так же то, что мы делаем сейчас, может идти вразрез с более долгосрочными целями, которые мы ставим для наших детей, так и методы традиционного воспитания могут противоречить нашим самым глубоким убеждениям. В обоих случая стоит пересмотреть, что мы делаем с нашими детьми. Но оспаривание традиционных методов воспитания не заканчивается на их связи с ценностями и положениями, многие из которых нас могут крайне обеспокоить. Спор становится тем насыщеннее, чем более мы погружаемся в исследование эффектов такого воспитания на детях в реальном мире.
9 Около полувека назад, один из пионеров психологии Карл Роджерс предложил ответ на вопрос «Что происходит, когда любовь родителя зависит от того, что делает ребенок». Он показал, что адресаты такой любви начинают отрицать или ненавидеть те части себя и своей личности, которые не ценятся, и, в конце концов, они считают себя достойными людьми, только когда поступают (или думают или чувствуют) определенным образом. Это практически рецепт невроза или того хуже. Одна из публикаций Ирландского Департамента Здравоохранения и Детства (которая была распространена и принята многими организациями во всем мире), предлагает десять примеров, чтобы проиллюстрировать концепцию «эмоционального насилия». Номером два в списке, сразу после «постоянная критика, насмешки, враждебность и обвинения», идет «условное распределения родительской любви, при котором уровень заботы о ребенке зависит от его поведения или поступков». Большинство родителей, если вы их спросите, будут настаивать, что конечно же они любят своих детей безусловно, и что это так, несмотря на их использование стратегий, которые я (и другие авторы), называют проблемными. Многие родители даже скажут, что они таким образом приучают своих детей к дисциплине, потому что любят их. Но я хочу вернуться к наблюдению, сделанному вскользь ранее. То, что мы чувствуем к своим детям не важно настолько, насколько важно, как эти чувства воспринимают они, и как, по их мнению, мы к ним относимся. Есть известное наблюдение, что важно не то, чему в школе учит учитель, а то, чему научаются ученики. В семье то же самое. Важно то послание, которое получают наши дети, а не то, которое мы посылаем. Исследователи, изучающие результаты различных подходов к дисциплине, не нашли легкого способа обнаружить и измерить то, что происходит у людей в семьях. Во-первых, не всегда возможно наблюдать важные моменты общения (или даже записать их на пленку), так что многие эксперименты проводились в лабораториях, где родителя и ребенка просили сделать что-то вместе. Иногда родителям задают вопросы, или просят заполнить анкеты, о том, какие методы воспитания они применяют. Если дети достаточно взрослые, иногда спрашивают их о том, что делают их родители или делали, если они уже выросли. У каждого из подходов есть свои недостатки, и выбор метода может повлиять на результаты исследования. Если детей и родителей спрашивают по отдельности о том, что происходит у них в семье, они могут предложить совершенно разные варианты. Что интересно, если есть объективный способ узнать правду, дети ни на миллиметр не менее точны, чем свои родители, в описании их собственного поведения. Но важный вопрос заключается не в том, кто прав, что, когда
10 дело касается чувств, обычно не имеет ответа. Важнее то, чья точка зрения имеет больше последствий для детей. Вот пример одного исследования: дети, чьи родители признали, что используют традиционные методы дисциплины, были не в худшем состоянии, чем дети, чьи родители сказали, что не используют этих методов. Однако, когда дети были поделены на тех, кто чувствовал, что их родители применяют методы к ним, и кто этого не чувствовал, разница была поразительной. Дети, которые сказали, что любовь их родителей зависит от тех или иных условий, были гораздо менее благополучны, по сравнению с детьми, которые считали, что родители их любят вне зависимости от. Подробности данного исследования мы обсудим позже, здесь я просто хотел подчеркнуть, что не так важно в плане влияния на детей, что, по нашему мнению мы делаем (или готовы поклясться, что не делаем), как то, как это ощущают они. В последние несколько лет выросло количество исследований, посвященных условному подходу, и наиболее яркие примеры были опубликованы в 2004 году. В данном исследовании была собрана информация о более чем ста студентах колледжа, каждого из которых спросили «зависела ли любовь родителей от того, выполнял ли он, будучи ребенком, одно из четырех условий 1) хорошо учился в школе 2) активно занимался спортом 3) был добрым и вежливым 4) подавлял негативные эмоции, например, страх?». Студентам также задавали еще несколько вопросов, в частности, «действительно ли они себя так вели (прятали страх, прилежно учились, и так далее)?», и «Каковы их отношения с родителями?» Оказалось, что обусловленность любви как метод в какой-то мере имела успех в достижении желаемого поведения. Дети, получавшие одобрение родителей только при определенном поведении, несколько чаще демонстрировали такое поведение, даже в колледже. Но цена была существенна. Для начала, студенты, считающие, что родители любили их условно, гораздо чаще чувствовали себя ненужными, нелюбимыми, и, как результат, не любили и не принимали своих родителей. Думаю, можно себе представить, что если спросить любого из этих родителей, они бы заявили: «Понятия не имею, откуда у моего сына такие мысли! Я люблю его, что бы ни случилось». И только потому, что исследователи решили интервьюировать уже взрослых детей напрямую, они услышали совершенно иную и пугающую историю. Многие из студентов считали, что им постоянно отказывали в любви и внимании, если они не делали достаточно, чтобы впечатлить, или подчиниться родителям и именно у этих детей отношения с родителями были наиболее натянутыми. Чтобы подтвердить найденное, было проведено второе исследование, на этот было опросшено около сотни матерей подросших детей. И этому поколению «условная» любовь» нанесла урон. Те матери, которые сами, будучи детьми, чувствовали, что их любят только,
11 когда они соответствуют ожиданиям родителей, чувствовали себя гораздо менее стоящими и во взрослом возрасте. Что интересно, они применяли точно такой же подход, когда становились сами родителями. Матери использовали подход обусловленной любви в воспитании несмотря на то, что эта стратегия имела негативный эффект на них. Хотя это первое исследование, насколько мне известно, демонстрирующее как традиционные условные методы воспитания могут передаваться детям, и другие психологи обнаружили похожие подтверждение эффекта такого воспитания. Некоторые из них обсуждаются в следующей главе, описывающей два основных вида «условного» отношения к детям. Но даже в на поверхности, результаты очевидно плохи. Например, группа исследователей из университета Денвера показали, что подростки, которые ощущают, что должны выполнить некоторые условия, чтобы заслужить благосклонность родителей, перестают любить себя. Это, в свою очередь, приводит подростка к созданию «искусственного я» - то есть попытке притвориться человеком, которого родители будут любить. Этот отчаянный порыв быть принятым часто ассоциируется с депрессией, чувством безнадежности, тенденцией терять связь с истинным «я». В какой-то момент такие подростки могут даже не знать, кто они на самом деле, ведь они столько усилий приложили, чтобы стать тем, кем он не являются. В течение многих лет, исследователи обнаруживали, что «чем большему количеству условий должен соответствовать индивидуум, чтобы получить поддержку и любовь, тем более занижено у него чувство собственной ценности». Когда детей любят только при определенных условиях, они склонны принимать себя только при определенных условиях. Напротив, те, кто чувствует, что их принимают безусловно родители, или даже, согласно некоторым исследованиям, учителя, - обычно относятся к себе гораздо лучше», - как и предсказывал Карл Роджерс. Это все приводит нас к главной цели этой книги, центральному вопросу, над которым я предлагаю вам подумать. В анкетах, используемых при исследованиях обусловленности родительской любви, подростка или молодого человека обычно просят поставить «полностью согласен», «согласен», «отношусь нейтрально», «не согласен», «полностью не согласен» в ответ на утверждения, например «Моя мама поддерживала во мне чувство любящего понимания, даже в самых худших конфликтах и ссорах», или «когда мой отец не согласен со мной, я знаю, что он все равно любит меня». Как бы вы хотели, чтобы ваш ребенок ответил на такие вопросы через лет, и как вы думаете, они ответят? ГЛАВА 2 ЛЮБОВЬ КАК СРЕДСТВО ПООЩРЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ
12 Когда ученые начали изучать дисциплину в х годах, они были склонны классифицировать то, что родители делали с детьми, либо на основе любви, либо на основе силы. Дисциплина, основанная на силе, включала в себя побои, крики, запугивания. Дисциплина, основанная на любви в общем, все остальное. И когда результаты были достигнуты, стало ясным, что сила производит гораздо худшие результаты, чем любовь. К сожалению, под вторым типом объединили огромное количество совершенно разных подходов. Некоторые включали в себя аргументацию и обучение, основанное на тепле и понимании. Иные оказывались существенно менее нежными. Некоторые из них сводились к контролю детей с помощью любви, либо лишая их ее, если они вели себя плохо, либо засыпая их вниманием и знаками обожания, если они вели себя хорошо. Это две стороны обусловленной родительской любви «лишение любви», кнут, и «положительное подкрепление», пряник. В этой главе я хочу исследовать оба этих подхода, как они выглядят на практике, какие результаты приносят, и каковы причины этих результатов. Чуть позже, я более подробно рассмотрю идею наказания. Лишение Любви Как и все, Лишение Любви может применяться разными способами, и с разными уровнями интенсивности. На одном конце шкалы, взрослый может становиться чуть более отстраненным в ответ на какое-то поведение ребенка, становясь холоднее и менее нежным зачастую даже не замечая этого. На другом конце родитель может напрямую объявить: «Я не люблю тебя, когда ты так себя ведешь», или «Когда ты так поступаешь, мне даже видеть тебя не хочется». Некоторые родители отказывают в любви, не отвечая ребенку, то есть намеренно его игнорируя. Они зачастую могут это не говорить вслух, однако послание совершенно прозрачно: «если ты делаешь что-то, что мне не нравится, я не буду обращать на тебя внимания. Я буду притворяться, что тебя здесь вообще нет. Если ты хочешь, чтобы я снова тебя заметил, придется тебе мне подчиниться». Другие родители физически изолируют ребенка. Этому есть два пути. Родитель может уйти сам, оставив ребенка плачущим, или кричащим в панике «Мама, вернись, вернись!»), или отправить ребенка в его комнату, или куда-то еще, подальше от родителя. Эту тактику достаточно точно можно описать, как принудительную изоляцию. Но от такого названия большинству родителей будет не по себе, поэтому используются другие термины, которые позволяют избежать столкновения лицом к лицу с правдой. Один из частых эвфемизмов, как вы смогли догадаться, это «отправить подумать». На самом же деле, этот очень популярный воспитательный метод
13 есть версия отказа в любви по крайней мере, когда детей отсылают или запирают в комнате против их воли. Нет ничего плохого в том, чтобы у ребенка была возможность уйти в свою комнату, или другое удобное ему место, когда он расстроен или рассержен. Если он хочет побыть один, и все слагаемые (когда уйти, куда уйти, что делать, и когда вернуться) ему подконтрольны, он не испытывает изгнание или наказание, то это зачастую полезно. Меня беспокоить вовсе не этот вариант. Я говорю о варианте «иди подумай», когда он превращается в приговор родителя: одиночное заключение. Одним из намеков на суть этого метода, который на западе называют «тайм аут» является его происхождение. «Тайм Аут» - это часть выражения «Тайм аут в применении положительного подкрепления», практики, разработанной почти полвека назад для тренировки лабораторных животных. Пока Скиннер и его последователи трудились, например, чтобы научить голубей нажимать на определенные кнопки в ответ на цветные огоньки, они экспериментировали с разными методами, при которых еда выдавалась, если животные делали то, что хотели от них экспериментаторы. Иногда они также наказывали животных, не давая им еды, или выключая свет, проверяя, удастся ли «избавиться» от какого-то вида поведения при нажимании на кнопки. Точно такое же проделывали и с другими животными. Так, например, коллега Скиннера опубликовал в 1958 году статью под названием «Контроль поведения шимпанзе и голубей путем тайм аута в положительном подкреплении». Через несколько лет статьи начали появляться в журналах по экспериментальной психологии, названия были примерно следующие «Длина тайм аута и подавление нарушений в поведении у детей». В этом конкретном исследовании, дети, которые подвергались «тайм ауту», описывались как «умственно отсталые, недоразвитые субъекты». Однако скоро метод начали рекомендовать всем, и даже специалисты по воспитанию, которые по идее ужаснулись бы от идеи обращения с детьми, как с лабораторными животными, с энтузиазмом советовали родителям отправлять своих детей «подумать», если они сделали что-то не так. И очень скоро это превратилось в наиболее часто рекомендуемый воспитательный метод в профессиональной литературе по воспитанию детей младшего возраста». Мы говорим о методе, который зародился, как способ контроля поведения животных. Все три слова вызывают опасные вопросы. Со вторым мы уже сталкивались: стоит ли нам сужать внимание только до поведения? Изоляция от любви, как все награды и наказания касается сугубо внешнего слоя. Метод создан исключительно для того, чтобы заставить существо вести себя (или не вести себя) каким-то образом. Последнее слово, животные, напоминает нам, что бихевиористы,
14 которые собственно изобрели метод, считали, что люди не сильно отличаются от животных. Мы «выдаем» более сложные формы поведения, включающие в себя речь, но принципы познания считаются такими же. Те из нас, кто не разделяет этой точки зрения, могут усомниться, стоит ли подвергать наших детей методы, который был создан для птиц и грызунов. И, наконец, мы остаемся с вопросом, который проходит через всю книгу: имеет ли смысл растить детей, основываясь на контроле? Даже если история теоретической базы метода вас не пугает, подумайте еще раз о изначальном смысле, «тайм аут в положительном подкреплении». Вряд ли родители находятся как раз в процессе награды игрушками и конфетами, когда вдруг решают сделать в этом паузу. Так что это за положительное подкрепление, которого временно лишается ребенок, отправленный в принудительную изоляцию? Иногда он делает что-то веселое, что его заставляют прекратить. Но это не всегда так, а даже если это так, думаю, все не так просто. Когда вы отсылаете ребенка, чего он лишается так это вашего присутствия, вашего внимания, вашей любви. Возможно, вы так об этом не думали. Более того, вы можете настаивать, что ваша любовь к ребенку не уменьшается. Но, как мы уже видели, важно то, как это видит ребенок. Результаты лишения любви В следующих главах я поговорю об альтернативе принудительной изоляции. Но давайте вернемся и посмотрим подробнее на, собственно, идею лишения любви. Для многих людей первым вопросом будет следующий: «насколько работает такой подход?». И не в первый раз это оказывается более сложным вопросом, чем кажется на первый взгляд. Мы должны спросить, «работает для достижения чего?» - и мы также должны положить на весы временное изменение в поведении и то, что может оказаться далеко идущим негативным влиянием. Другими словами, мы должны взглянуть чуть далее, чем сейчас, а также на то, что происходит глубже видимого нам поведения. Напомню, что исследование студентов колледжей, описанное в предыдущей главе, показало, что обусловленность родительской любви может заставить детей изменить свое поведение, но очень дорогой ценой. То же самое касается и методики лишения любви в частности. Взгляните на рассказ родителя маленького ребенка, назовем его Ли: Некоторое время назад я обратил внимание, что когда Ли начинал скандалить, мне не было необходимости угрожать, что лишу его чего-то, и даже повышать голос. Я просто тихо объявлял ему, что сейчас уйду из комнаты. Иногда все, что нужно было сделать это пересечь комнату, отойти от него, и сказать, что я подожду,
15 пока он перестанет вопить, или сопротивляться, или что еще он там делал. Чаще всего это было потрясающе эффективно. Он начинал умолять «Нет, пожалуйста!», и немедленно успокаивался, и делал, что я просил. Поначалу я для себя вынес мораль, что достаточно и легких мер, я мог получить то, что хотел, без необходимости наказывать. Но я не мог перестать думать о том страхе, который видел в его глазах. Я вдруг понял, что то, что я делал и было наказанием с точки зрения Ли возможно, символическим, но ужасно страшным. Важное исследование, посвященное эффективности отъема любви поддерживает выводы этого родителя: Иногда это работает, но это не значит, что стоит это делать. В начале 80-х два ученых из национального института душевного здоровья исследовали, что делали матери со своими годовалыми детьми. Оказалось, что отказ в любви например намеренное игнорирование, или намеренная изоляция, обычно комбинировались с другими методами. Вне зависимости от того, какой подход использовался, объясняли ребенку или шлепали его, усиленные лишением любви, они давали больше шансов, что очень маленькие дети будут подчиняться желаниям матери, по крайней мере на данный момент. Однако исследователей больше обеспокоило то, что они видели, нежели успокоило, и они подчеркнули, что не рекомендуют родителям использовать лишение любви. Во-первых, указали они, «воспитательные методы, имеющие результатом немедленное подчинение, не обязательно эффективны в более долгосрочной перспективе». Во-вторых, они заметили, что «дети склонны реагировать на отказ в любви способом, который родители находят причиной для применения дальнейших дисциплинарных мер». Создается заколдованный круг, когда дети плачут и протестуют, что ведет еще к большему лишению любви, что ведет еще к большим слезам и протестам, и так далее. И, наконец, даже если этот метод приносил результаты, исследователи не были совсем уверены, что хотят говорить, почему. Много лет назад психолог по имени Мартин Хоффман решил поставить под сомнение разделение воспитательных методов на применение силы, и применение любви, указав, что лишение любви, частый пример последнего, имеет много общего с жестокими формами наказаний. Оба сообщают детям, что если они сделают что-либо, что нам не нравится, мы заставим их страдать, чтобы они изменили свое поведение (единственный вопрос это как мы заставим их страдать: принося физическую боль побоями, или эмоциональную боль принудительной изоляцией). И оба метода завязаны на то, чтобы заставить детей думать о последствиях для себя, что, естественно, очень далеко от идеи научить детей думать, как их действия влияют на других детей. Далее Хоффман сделал еще более удивительное предположение: «В
16 некоторых ситуациях, лишение любви может быть даже хуже чем другие, казалось бы, более жесткие, наказания. «Хотя это не несет немедленного физического или материального вреда для ребенка», писал он, лишение любви «может быть эмоционально более разрушительно, чем применение силы, так как несет в себе самую страшную угрозу лишиться родителя, или быть брошенным». Более того, «хотя родитель знает, что это временно, маленькие дети могут этого не понимать, так как всецело зависят от родителя, и кроме того, не имеют опыта или понимания концепции времени, чтобы увидеть временность родительского отношения». Даже дети, которые, в конце концов понимают, что мама или папа рано или поздно снова начнут с ними разговаривать (или им разрешат выйти из комнаты), могут не восстановиться до конца от отголосков этого наказания. Методы лишения любви могут принести успех, делая поведение ребенка более приемлемым для взрослого, но механизм, который приводит к этому успеху - это «страх возможной потери родительской любви», говорит Хоффман. Это остановило даже тех исследователей, которые обнаружили, что лишение любви может принести временное подчинение. Более того, другая группа исследователей нашла, что данный дисциплинарный метод склонен «оставлять ребенка в состояние эмоционального расстройства на гораздо более долгие периоды», чем шлепки. Исследований воспитательного метода лишением любви не так много, но те, что есть, показывают одинаково пугающие результаты. Дети, подвергающиеся ему, имеют более низкую самооценку. Они демонстрируют худшее эмоциональное здоровье, и больше склонны к правонарушениям. Если мы рассмотрим более широкую категорию «психологического контроля» со стороны родителей (лишение любви в которой является определяющей характеристикой таких методов), более старшие дети, подвергающиеся таким методам, более склонны к депрессии. Нет никаких сомнений: родитель обладает огромной властью «манипулировать детьми с помощью их потребности в родительской любви и одобрении, и страха потери родительской эмоциональной поддержки». Однако это нельзя сравнить, скажем, со страхом темноты, из которого большинство людей вырастают. Напротив, это тот тип страха, который так же долог, как и разрушителен. Ничто на свете так не важно для нас в детском возрасте, как то, что чувствуют к нам родители. Неуверенность в этом, страх того, что нас бросят могут оставлять шрамы на всю жизнь, даже когда мы становимся взрослыми. Тем самым наиболее логичным оказывается, что самым ярким последствием наказания лишением любви является страх. Даже уже повзрослев, молодые люди, к которым в детстве применяли такие методы, оказываются гораздо более запуганными, нервными, нерешительными. Они могут бояться проявлять гнев. Они демонстрируют огромный страх поражения. И их взрослые
17 взаимоотношения могут быть деформированы попыткой избежать близкой привязанности возможно, потому что они живут в страхе снова и снова быть брошенными. (Испытав лишение любви в детстве, эти взрослые могут «решить для себя, что условиям сделки невозможно соответствовать. То есть, раз они никогда не могли заслужить полного одобрения и поддержки со стороны родителей, которые им были так нужны, поэтому они теперь пытаются построить свои жизни так, чтобы не зависеть от эмоциональной помощи и заботы других».) Я не хочу сказать, что вы разрушили жизнь своему ребенку тем, что отправили ее в свою комнату однажды в 4 летнем возрасте. Однако список последствий я не придумал в за завтраком сегодняшним утром. Это не вопрос праздной болтовни или даже рассказов психотерапевтов. Официальные и контролируемые исследования связали все эти страхи напрямую с ранним использованием родителями воспитательных методов лишения любви. Книги для родителей почти никогда не упоминают об этих данных, но общий эффект нельзя не принимать всерьез. Кстати, есть еще одно открытие, о котором стоит упомянуть: влияние на моральное развитие ребенка. Хоффман провел исследование учеников 7 класса, и обнаружил, что лишение любви как воспитательный метод имеет прямую связь с более низким уровнем морали. При решении как вести себя по отношению к другим людям, эти дети не принимали в расчет особые обстоятельства, или потребности другого человека. Напротив, научившись поступать, как им скажут, из страха потерять любовь родителя, они склонны просто применять правила в негибкой, жесткой манере. Если мы серьезно хотим помочь нашим детям вырасти сочувствующими, психологически здоровыми людьми, мы должны понять, насколько тяжело это сделать на диете из отказа в любви или, как мы увидим далее, на любой форме наказаний. Провал поощрений Вам неприятно слышать, что заключение в свою комнату и другие «мягкие» виды наказаний возможно, не так уж и благотворны? Тогда готовьтесь. Обратная сторона лишения любви, или еще один метод условности родительской любви ни что другое, как положительное подкрепление, подход крайне популярный среди родителей, учителей и всех, кто проводит много времени с детьми. Даже те, кто предупреждают о последствиях дисциплины наказаниями, не задумываясь напоминают нам почаще хвалить детей за то, что они хорошо себя ведут. Здесь стоит дать кое-какие пояснения. В нашей культуре на рабочем месте, в школе или в семье есть две основные стратегии,
18 как люди выше на лестнице власти пытаются заставить тех кто ниже на лестнице власти подчиняться. Один путь наказывать за неподчинение. Второй награждать подчинение. Наградой могут быть материальные вознаграждения или привилегии, конфетка или золотая звезда. Наградой также может быть похвала. Поэтому, чтобы понять всю величину выражения «молодец!» для вашего ребенка, надо понять всю философию кнута и пряника, частью которой эта похвала является. Во-первых стоит заметить, что награды крайне неэффективны в повышении качества работы или учебы. Огромное количество исследований показало, что и дети и взрослые одинаково менее успешны в выполнении заданий, если за выполнение, или за хорошее выполнение предлагается награда. Как оказалось, первые ученые, обнаружившие эту взаимосвязь были совершенно к ней не готовы. Они ожидали, что какое-то вознаграждения за достижение мотивирует людей стараться лучше, однако регулярно вынуждены были признать, что это не так. Исследования неоднократно показывали, например, что студенты учатся лучше при прочих равных, если за успехи не ставят пятерок то есть в школах и классах, где обсуждается работа ученика без присвоения ему буквы, номера или оценки. Но что если нас больше интересуют поведение и ценности, нежели достижения. Безусловно, мы должны признать, что так же, как и наказания, награды добиваются успеха в получении временного подчинения. Если бы я сейчас предложил вам 1000 долларов за то, чтобы вы сняли ботинки, вы бы с удовольствием их приняли, а я мог бы с триумфом заявить, что «награды работают». Но, так же как и наказания, они не помогают человеку развить в себе внутреннюю потребность выполнить задачу или предпринять какоето действие, или внутреннюю необходимость продолжать этим заниматься, когда награды закончились. Более того, один за другим многие эксперименты демонстрировали, что награды не только неэффективны в этом они контр продуктивны. Например, исследователи обнаружили, что дети, которых поощряют за хорошие поступки, гораздо реже считают себя хорошими людьми. Вместо этого, они склонны объяснять свое поведение наградой. И, когда рог поощрений иссяк, они реже продолжают помогать, чем дети, которых изначально не поощряли за помощь другим. Они также реже помогают, чем они делали это раньше. В конце концов, они усвоили, что смысл прийти на помощь другому в получении за это награды. Суммируя, мы практически пилим под собой сук, предлагая ребенку эквивалент собачей косточки за то, что они ведут себя так, как нам хочется. Но это не потому, что мы дали не ту косточку, или дали ее не вовремя, а потому, что с попыткой изменить людей,
19 наказывая и поощряя их, есть принципиальные проблемы. Родителям не всегда легко определить, в чем заключаются эти проблемы, вот почему я так часто слышу от людей, испытывающих какое-то смутное неприятие системы поощрений детей, что они не могут точно определить, что им в этом не нравится. Вот один из способов понять, что не так. Большинство из нас считают, что есть вещь, под названием «мотивация», которой может быть много, мало, или не быть вообще. Естественно, мы хотим, чтобы у наших детей были ее неиссякаемые запасы ее, или иными словами, мы хотим, чтобы они были высоко мотивированы делать домашнее задание, вести себя ответственно, и так далее. Проблема заключается в том, что мотивация бывает разная. Большинство психологов различают внешнюю и внутреннюю мотивацию. Внутренняя мотивация означает, что вам просто нравится что-то делать, потому что это вам нравится, а внешняя, что вы делаете что-то, чтобы закончить это и получить награду или избежать наказания. Это разница в том, читает ли ребенок книгу, потому что ему интересно, что произойдет в следующей главе, или потому, что за ее прочтение ему пообещали шоколадку. Главное даже не в том, что эти мотивации отличаются, или что внешняя мотивация стоит ниже внутренней, хотя и то, и другое правда. Я хочу подчеркнуть, что внешняя мотивация постепенно разрушает внутреннюю. Чем больше внешней мотивации, тем меньше внутренней. Чем больше людей награждают за какое-то действие, тем больше шансов, что они потеряют интерес к тому, что им приходилось делать ради получения награды. Естественно, из такого обобщения любого психологического исследования всегда есть исключения, однако это общее заявление было доказано буквально десятками исследований людей разных возрастов, полов и культур с массой различных заданий и поощрений. Поэтому нет ничего удивительного, что дети, которых награждают за то, что они помогают, начинают помогать меньше, как только их перестают награждать. Есть масса и других подтверждений. Предложите группе маленьких детей новый напиток, и те, кого поощрили, за то, что они его попробовали, на следующей неделе будут любить его меньше, чем те, кто попробовали его без всяких поощрений. Или заплатите детям за то, чтобы они решили головоломку, и они забросят ее, как только эксперимент закончится хотя те, кому не платили, будут заниматься ей столько, сколько им интересно. Мораль из этого всего такая не важно, насколько «мотивирован» ваш ребенок что-то делать (ходить на горшок, учиться фортепиано, ходить в школу, и так далее). Вопрос, который стоит задать это как мотивирван ваш ребенок. Или другими славами, важно не количество мотивации, а ее тип. А тот тип, который создается наградами, обычно имеет свойство снижать тот тип, который мы бы хотели, чтобы был у наших детей: истинный интерес, который не
Кнут или пряник? Кнут или пряник? Воспитываем ребенка правильно. Как утверждал А.С. Макаренко, начинать воспитание ребенка нужно еще до его рождения, иначе можно опоздать. Малыш уже в утробе матери очень
ПАМЯТКА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ «Остановим домашнее насилие» Как помочь детям, чтобы они почувствовали себя защищенными, сильными и свободными? Сегодня большинство родителей очень часто и по-разному поводу испытывают
Как психолог, я регулярно слышу истории домашнего насилия от клиентов. И сейчас мне важно начать говорить о том, каким образом это насилие рождается, где истоки, и что с этим делать. Как это ни печально,
12 ПРАВИЛ КОРРЕКЦИИ АГРЕССИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ У ДЕТЕЙ 1. Во-первых, требуется проявление со стороны родителей безусловной любви к ребенку в любой ситуации. Нельзя допускать высказываний, наподобие следующих:
Нужно ли всегда слушаться родителей? ДА, ПОТОМУ ОМ ЧТО ВЗРОСЛЫХ.. Да, но Взрослые заслуживают уважения детей? Все ли взрослые достойны уважения? Всегда ли послушание выражает уважение? Можно ли проявить
Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение Самарской области «Школа- интернат 113 для обучающихся с ограниченными возможностями здоровья городского округа Самара» Консультация для родителей
Мало кто из мужчин сознается в том, что для них очень важно восхищение ими, но, как бы то ни было, восхищение является одной из основных потребностей мужчины в браке. Искреннее восхищение большой стимул
Воспитываем ребёнка. КАК? Вы хотите сделать своего ребенка счастливым, но в то же время образованным и воспитанным, тогда ознакомьтесь со следующими полезными советами и рекомендациями. Любите своего ребенка
Муниципальное автономное дошкольное образовательное учреждение «Детский сад «Малышок» г. Советский Памятка родителям «Искусство наказывать и прощать» Подготовили: Воспитатели второй младшей группы «Семицветик»
Все мы любим своих детей и желаем им здорового и счастливого будущего. Как понятны горе и трагедия тех родителей, чьи дети оказались в наркотической или алкогольной зависимости. Что могут сделать родители,
Как повысить самооценку ребенку: советы родителям Начиная с садика и на протяжении всей жизни, самооценка играет важную роль для каждого человека. Это так называемый фундамент личности и его успеха. Как
Муниципальное бюджетное дошкольное образовательное учреждение «Детский сад комбинированного вида 56» Консультация для педагогов Подготовила: педагог-психолог Семенютина Л.Ю. г. Оренбург 2013 г. Во все
Вопросы, которые стоит себе задать. На них нет правильных или не правильных ответов. Ведь иногда правильно заданный вопрос уже и есть ответ. Здравствуй, Дорогой Друг! Меня зовут Вова Кожурин. Моя жизненная
Как воспитывать детей: кнутом или пряником? Рождаясь на свет, человек представляет собой чистый лист. Задача родителей обеспечить безопасность малыша, привить ему моральные нормы и ценности, создать условия
1 Уважаемые неравнодушные, заинтересованные, умные взрослые! Это ещё одна книга из серии «Психология для мамы», которая поможет взрослым сформировать самооценку малыша. Что это такое? Самооценка есть не
Психологический смысл наказаний и поощрений детей дошкольного возраста Воспитание ребенка дошкольного возраста складывается не только из положительных аспектов взаимоотношений (одобрение, похвала, поощрение),
Анализ семейных взаимоотношений (АСВ) Уважаемый родитель! Предлагаемый Вам опросник содержит утверждения о воспитании детей. Утверждения пронумерованы. Такие же номера есть в «Бланке для ответов». Читайте
Семейная гостиная ТЕМА: «Формирование у детей сознательной дисциплины» «Сознательная дисциплина» (по мнению детей) Хорошее поведение на уроке и на перемене; Умение слушаться учителя и воспитателя; В словаре
22 альтернативы наказанию Знание того, чего не следует делать это только первый шаг. Многие родители осознают пагубные эффекты от физического или словесного наказания. Они знают, что крики, шлепки и битье
Детские эмоции и как на них реагировать? Статью подготовила Нурутдинова А.М. Право на эмоции Если задаться вопросом, каким вы хотите видеть своего ребенка, скорее всего многие ответят: «Послушным, спокойным,
ПАМЯТКА РОДИТЕЛЯМ ОТ РЕБЕНКА Эта «Памятка» не только своеобразный монолог ребенка, отстаивающего свои права, свой суверенитет, но и открытое приглашение взрослых к диалогу и взаимопониманию. Прислушаемся
Глава 2 Преодолеть страх переговоров Секрет выгодной сделки прост. Просите. Просите снизить цену или улучшить условия контракта. Просите внести изменения в соглашение. Просите скидки, уступки или дополнительный
Какова роль матери в воспитании ребенка Каждая мать хочет воспитать своего ребенка идеальным человеком. Но мы все знаем, что это невозможно. Идеальных людей нет. Можно привить ребенку хорошие качества,
Родительское собрание «Трудный диалог с учебой или как помочь своему ребенку учиться» 10 А класс 2013г. Цели: Интеграция усилий родителей и педагогов по формированию успешной учебной деятельности учащихся.
Методика «Педагогические ситуации» Эта методика позволяет судить о педагогических способностях человека на основе того, какой выход он находит из ряда описанных в ней педагогических ситуаций. Перед началом
